Владимир Григорьевич Низьев

В 1970 годy я начинал свою трудовую деятельность как молодой специалист в филиале института атомной энергии им. И.В. Курчатова в г. Троицке. Здесь, в небольшом городке, расположены несколько научно-исследовательских институтов. Среди их сотрудников, конечно, нашлись и настоящие любители искусства. Очень популярным был, например, киноклуб «Фокус». Время от времени там демонстрировались полузапрещенные, в то время, киноленты, посмотреть которые в широком прокате было невозможно. Например, дипломная работа Романа Полански, снятая в социалистической Польше, но, по своей концепции, далекая от принципа «социалистического реализма». Режиссёр Андрей Тарковский привозил свой фильм «Зеркало». Рассказывал, что предпочитает общаться со зрителями перед демонстрацией фильма, а не после, испытывая затруднения объяснять, что он хотел сказать той, или иной сценой. Однажды в Троицке выступал и Владимир Высоцкий. От научного сообщества его приветствовал Е.П. Велихов.

Жил я тогда в общежитии ФИАЭ, где царила молодежная атмосфера встреч, застолий, обсуждений, ожидания открытий и ощущения счастья бытия. Однажды, поздно вечером, в дверь моей комнаты постучали. Я уже дремал в постели и не собирался реагировать. Завязался диалог через закрытую дверь. Гена Дроков сообщил, что у него гости, они уже выпили, многое обсудили, и теперь им недостает музыкального сопровождения. Я был известен как любитель музыки, вот он и просил меня исполнить роль ди-джея, захватив какие-нибудь виниловые пластинки. Я отказался. Гена стал настаивать на компромиссе, чтобы я передал ему пластинки, подсунув их в щель под дверью, и продолжал бы спокойно спать. Шансы на то, что я получу пластики обратно в целости и сохранности, были минимальными, и я «сломался».

Конкретных пожеланий не было, и я предложил подвыпившей компании самые разные стили. Надрывные истории Жанны Бичевской народ категорически не принял. С удовольствием слушали оркестр Рэя Конниффа. И, наконец, я поставил редкое по красоте и изяществу произведение Крейслера «Прелюдия и аллегро в стиле Пуньяни» в исполнении ансамбля скрипачей рижской детской музыкальной школы. Ко мне подсел один из участников нашей компании О.Н. Крохин, из ФИАН, постоянный соавтор Н.Г. Басова. Он попросил дать ему на время эту пластинку с тем, чтобы проиграть это произведение своему аспиранту, как пример совершенной гармонии. Посетовал, что аспирант пишет теории, лишенные такой логики и красоты.

Я рассказал эту историю своему другу, Руслану Бевову. Оказалось, что с этой пластинкой у него связана мистическая история. Его лаборант, взявший пластинку послушать, позже честно заявил, что вернуть ее он не в состоянии, настолько она ему понравилась. Понимая свою неправоту, лаборант вернул Руслану копию, магнитофонную запись.

Находясь на самоизоляции, трудно противостоять депрессивному влиянию телевидения и интернета с нескончаемыми потоками информационного и музыкального мусора. В развлекательных программах вымученные шутки про тещу и алкоголь, пародии-кривляния, однообразный ритм, безвкусица, в исполнении безголосых «звезд» (пред)пенсионного возраста, типа: «Любить, так любить. Летать, так летать. А утки летят высоко…» Как-то сама примадонна на «Рождественских встречах» исполнила «гимн нечистой силы»: «За монеточку, за таблеточку сняли нашу малолеточку…» Задорная песенка вполне может стать любимой и для ее собственных подрастающих детишек.

Будучи оптимистом, все надеюсь, что вакханалия «про любовь во всех ее современных проявлениях», в конце концов, закончится, и я стану свидетелем рождения нового шедевра.

Удивительный случай, таки, произошел на передаче «Три аккорда» на Первом канале. Это конкурс исполнителей, поэтому качество повыше, чем в обычном концерте. Название не случайное. Для исполнения незамысловатых песенок, шансона, зачастую трех аккордов бывает вполне достаточно. Один из исполнителей – Николай Фоменко, известный актер с колоритной фактурой. В одном из выпусков он исполнил песню: «Скрипач ростовский Моня». Сюрпризом для зрителей и членов жюри оказалось, то, что Н. Фоменко умеет еще и вполне прилично играть на скрипке. В качестве музыкального введения, намек на репертуар Мони, Н. Фоменко исполнил фрагмент из того самого произведения Крейслера. Далее уже шло приблатненное исполнение самой песенки. А. Новиков, один из членов жюри, рассказал, как обычно, историю написания песни. В. Цыганова взгрустнула, вспомнив что-то волнующее из своего прошлого, стала напевать песенку из ресторанного репертуара и попросила Н. Фоменко подыграть ей на скрипке. Невольно вспомнился анекдот в тему: «Кстати о музыке, он меня так к роялю прижал, что крышка поднялась». Просьба В. Цыгановой застала Н. Фоменко врасплох. Он был явно смущен тем, что в его скрипичном репертуаре этого классического произведения не оказалось. Музыкальную заставку Крейслера никто не идентифицировал. Тем не менее, жюри было в шоке, поскольку Н. Фоменко вышел далеко за рамки формата передачи в «три аккорда». Ему поставили высшую оценку. Ф. Крейслер написал это свое произведение в 1905 г., в возрасте 30 лет. Оказывается, странноватое название со ссылкой на малоизвестного композитора XVIII века, не более, чем шутка автора.