Владимир Григорьевич Низьев

«Божий одуванчик» это Сьюми, старушка, которая, по-видимому, работала в «моем» тайваньском университете ранее. Поэтому она запросто тут появляется, проявляет всякую активность. Она японка, живущая на Тайване давно. На вид, ей за 60. Как это иногда бывает у старушек — «харахорится», одевается ярко, демонстративно, носит что-то среднее между шляпой и панамой. У ней повышенное слюноотделение и это, естественно, неприятно, многим она не нравится. Но ей глубоко наплевать на их мнение. Ездит на велосипеде, все что-то организует, то кружок английского языка, то путешествие по окрестностям… Она очень дружна с Джоном, американцем, 50 лет, уже много лет проживающим на Тайване. Джон зарабатывает на жизнь, как тут водится, преподаванием английского языка. Причин для дружбы и немало. Джон снимает комнату в доме Сьюми, она любит с ним болтать по-английски, по-человечески сочувствует Джону, тому, что он одинок. Родители умерли, семьи, вот, нет по факту. Не знаю, была ли. Джон – безобиден и пассивен, позволяет вовлекать себя во всякие инициативы, исходящие от Сьюми. С некоторых пор и я оказался вовлеченным в орбиту активности Сьюми. Приключений не так уж и много, глупо отказываться от ее инициатив, неплохих, по сути.

Как-то, например, мне звонили Джон и Сьюми. Предложили куда-то идти, то ли ехать, я толком не понял и быстро согласился. Втолковывали, когда и где встречаемся. На том месте стоял подозрительный автобус, с массой агитационной атрибутики на китайском и английском языках. Но понять трудно, английский — на эмблемах, что-то говорят про “горный край Мяо-ли”. Я решил, что вот с ними куда-то и поедем. Джон, и Сьюми опоздали минут на 20. На автобус, на который «я глаз положил», внимания не обратили и пошли в другую сторону. Цель путешествия Джон объяснить не мог, сказав, что это инициатива Сьюми, а он с ней не спорит (наверное, и не всегда понимает на английском). Позднее к нам присоединился сын Сьюми, на вид лет 30. Мы прошли через старый парк, потом по шоссе и пришли к кому-то в гости. Поскольку Сьюми хозяев не предупреждала, то они не только нас не ждали, но их попросту не было дома. Однако соседи показали главную достопримечательность — сад. Очень интересно, поскольку сад любительский и там представлено «все»: лимоны, бананы, папая, мандарины, включая очень мелкие сорта, которые едят со шкуркой, до огромных, 1 кг весом. Карамболла, гуава, глаз дракона, много экзотики, фрукты, которые я тут встречал, но названия не знаю.

Возвращаясь, проходили через стадион. Там взрослые мужчина и женщина делали упражнения на турнике. Висели, болтались, дрыгали ногами. Обстановка располагала, и я поперся на турник тоже, вручив Джону верхние вещи. К удивлению зрителей я исполнил классическое, но трудное упражнение «переход из виса в упор». Как большой мастер я их не баловал, показав, на что способен один раз, соскочил и пошел одеваться. Мужчина потом сделал робкие попытки повторить, но это очень непростое упражнение и никаких шансов у него не было.

Потом Сьюми повела нас в какую-то дешевую забегаловку, где готовят блюда народности хака. Джон заказал устриц, я же был «начеку» и стал искать что-то подходящее. Выяснилось, что у них нет крабов, креветок, рыбы, курицы. «Свинина» ведь «понятие растяжимое», тоже ни то, ни се. На ночь глядя есть жирное не хочется. С трудом нашел что-то нейтральное: утка, «овощи» (вульгарная трава). Мы взяли и пива. Съев еду и недопив пива, я стал требовать «еще чего-то». Отыскали-таки мы в их меню пельмени и «добирали» уже ими. Заплатил «за базар» я, но, действительно, очень дешево.

Другой раз Сьюми вовлекла меня принять участие в банкете предвыборного штаба одного из кандидатов в местные депутаты. Выступать мне там не пришлось, просто ели и пили.

Когда-то со своей настырностью Сьюми организовала кружок любителей английского языка. Но, поскольку его посещение было бесплатным и факультативным – он популярностью не пользовался. Пришли пятеро, потом четверо, а потом и вовсе трое (понятно, кто). Называть это кружком было уже неприлично и мы «официально закрылись».

И вот вчера Сьюми опять стала меня куда-то приглашать. По телефону, на английском, старая тайванька, японка по национальности, разве поймешь. Я уж и не пытаюсь, просто соглашаюсь. Вот и форму одежды не оговорил, решил одеться прилично. При встрече что-то в моем наряде Сьюми не понравилось и она потребовала, чтобы я вернулся и взял кепку или шляпу. Светило солнце и эта просьба выглядела вполне нормальной. Но присмотревшись к самой Сьюми, я понял, что идем мы не на «официальный прием» и решил полностью переодеться. Прежде всего, Сьюми заговорила про «snack». Завела в магазин и стала настаивать, чтобы я что-то выбрал. Ну выбрали мы какие-то печенья в пачках и я настоял на соке. В череде мелких странностей было то, что себе она как бы ничего не взяла, а расплачивалась в кассу сама, очень энергично отвергнув мои попытки. Потом мы поднимались по дороге в гору, кстати, сразу напротив университета и она рассказывала, что эта земля принадлежит ее брату и что кто-то там с ним судится, пытаясь отсудить кусок. Мы остановились у дома, и я заметил, что кто-то внутри задернул занавеску. Сьюми пояснила, что это вот ее дом, а в той комнате живут студенты. Дом крепкий, кирпично-каменный, одноэтажный, но большой. Внутри – хаос невообразимый, как это бывает у одиноких людей со скромными доходами. Повела меня вокруг дома, показывая на поврежденную во многих местах отмостку и, наконец, сформулировала четко цель нашего путешествия. Она попросила меня ей помочь. Используя песок, цемент и воду, развести раствор прямо на асфальте дороги и забетонировать кое-что вокруг дома. Естественно, у меня «отвисла челюсть» и в воздухе повисли вопросы, которые я не успел выдохнуть. Подобно командиру-следователю из «Бриллиантовой руки» Сьюми ловила мои мысли налету и стала отвечать на незаданные мной вопросы. Сказала, что у Джона сегодня занятия. Почему-то было совершенно необходимо бетонировать именно сейчас, а не тогда, когда он освободится. Про сына сказала, что тот в Синджу, тоже занят, а студенты (за занавеской) просто ленивые. Было видно, что неуемное желание Сьюми поруководить, организовать, воодушевить на полезный во всех отношениях труд по обустройству ее дома не вызывало энтузиазма у окружающих, наталкивалось на глухую стену непонимания или хамского требования денег за работу, гораздо больших, чем стоимость «snack». Так что обратилась она ко мне «не от хорошей жизни». Меня тут практически никто не называет по имени, оно ведь русское и трудное, поэтому объясняя где взять лопату и откуда брать песок и цемент Сьюми обращалась ко мне не иначе как «профессор». Горка песка была небольшой, было странно вовлекать меня в столь скромное мероприятие. Угадав мои мысли Сьюми отвела меня в соседний дом и показала, что песок можно будет брать и оттуда. Вела себя там очень уверенно, хотя у входа было несколько пар обуви, так что вполне возможно, что и этот дом был ее тоже. Не ожидая вопроса, показала тачку, которой можно этот песок возить и сито, через которое его можно просеивать. Бессмысленно было терять время и дальше, и я взялся за дело. Сьюми меня подбадривала, давала советы, делилась наблюдениями. Она когда-то видела, как двое рабочих это делали, и у них получалось быстро и ловко. Я так понимаю, что я, без сноровки, работал не так быстро, как те двое. На самом деле, все было и неплохо. Погода отличная, одежда подходящая, самочувствие вполне хорошее, по физическому труду я соскучился и просто наслаждался. Никак не смущали меня и те, что за занавеской. Чему тут смущаться, скорее я гордился собой, тем что «еще способен», а те молодые, еще и не известно, доживут ли вообще до моего возраста. Вспомнил, как мою тетю соседи по дому просили «оборвать вишню». Ей тогда уже было 70 лет, они моложе, но «клячи»: что-то болит, голова кружится и так далее. Очень было смешно.

После небольшого замеса с небольшой кучки песка мы отдыхали и я ел свой, честно заработанный, «snack»: пачку печенья и виноградный сок. На второй замес я уже возил песок тачкой, а цемент сыпал прямо из мешка. Готовить раствор было нелегко, однако когда я стал носить раствор ведрами, моя напарница, Сьюми, (она разглаживала раствор на месте мастерком) явно стала сдавать. Пришлось ей помочь и в этом. На этом фоне вопрос о третьем замесе уже не вставал, и я стал уходить. Войдя в заблуждение от моего ударного труда, Сьюми спросила, в какое время мы встречаемся завтра, поскольку песка еще много и проблем с ее домом – тоже. Я отвечал, что только и мечтаю о том, чтобы прийти сюда еще раз, помахать лопатой, поработать под ее руководством бетономешалкой, но гарантировать никак не могу. Должен посмотреть на реакцию своего организма. На самом деле, все было неплохо и даже хорошо. Не нравится, конечно, выполнять чью-то волю, попав в ловушку. Нет и ощущения, что моя помощь, действительно, необходима. Так, ею разработанное, удачное для нее, коммерческое предприятие, в котором чувствуешь себя пешкой. И, наконец, было бы куда интереснее работать с кем-то на пару, или в коллективе, а не совсем уж одному. Так что уж теперь меня туда ни snack-ом, ни даже калачом не заманишь.